Полдень, жара. Иду по разбитым улицам родного города, лавируя между осколками асфальта, огромными, как после падения снаряда ямами, мимо пустующих домов с выцветшими от времени надписями "продаётся". У нас теперь всё продаётся. Вся страна. Покупать только некому - вокруг стало меньше людей и меньше машин. Навстречу мне идёт солидный дядечка в болотного цвета шерстяном костюме, белой рубашке и лаковых остроносых туфлях. Пот течёт с него градом, но он мужественно терпит - имидж важнее. Внезапно остановившись, он смачно и тягуче сморкается прямо мне под ноги, после чего достаёт белоснежный платок и вытирает руки. Добро пожаловать в столицу. 

Я наконец-то дошёл до своей цели - небольшого уютного домика в историческом центре города. Там обитает мой хороший товарищ, с которым я не виделся уже несколько месяцев. Удивительное всё-таки время нынче: крутимся, как белки в колесе, стремимся к чему-то сломя голову, ни черта не успеваем увидеть вокруг себя, да и просто - жить не успеваем. А видимых результатов - кот наплакал. Жизнь летит, годы проходят, а с близкими людьми повидаться некогда, хоть и живём в десяти минутах друг от друга.

- Не может быть, снизошёл-таки до нас, недостойных. - ворчит себе в бороду мой друг, открывая дверь. - Проходи давай.

Я протягиваю ему баночку бараньего рийета, купленную в одной из модных нынче лавочек крафтовых продуктов:

- Вот, знаю, что ты любишь пожрать и всякие такие непонятные штуки. Понавыдумывают всякого. И слово такое - рийет.

Товарищ мой смеётся:

- Деревня! Рийет, это что-то вроде паштета, но только более грубой текстуры. Мясо не перемалывается, а разрывается на волокна. Французы придумали. И кушается он тоже, как паштет. 

Берёт, намазывает содержимое банки на кусочек чёрного хлеба и протягивает мне, вместе со стопкой ледяной душистой настойки.

- Можно так. Просто с хлебом, под настоечку. А можно и иначе. Обедать будешь?

- Буду.  Я к тебе надолго. Пока не наговоримся.

- Вот и отлично. - улыбается он. - принеси тогда пиво из холодильника. Настойка что-то не идёт.

И, пока мы делимся новостями за последние шесть месяцев, он нарезает тонкими полукольцами крупную красную луковицу и красный болгарский перец соломкой. И между делом комментирует:

- Рийет, это такая штука, которую придумали французские крестьяне, чтобы сохранить на зиму мясо. Типа нашей тушёнки, но не так прямолинейно и грубо, а по-французски утончённо. Сначала это была свинина, потом утка. А теперь рийеты готовят из всего подряд, включая сёмгу или вообще - копчёную скумбрию, прости господи. Бараний я вижу впервые, но уже знаю, как именно его можно отлично употребить.

В небольшом количестве масла он обжаривает нарезанный соломкой лук, потом добавляет сладкий перец, после чего бросает к овощам пару столовых ложек баранины из банки. По кухне сразу пошёл такой  тягучий, вкусный аромат, как у бабушки в деревне, когда я, набегавшись вдоволь по двору с курами и поросятами, прибегал обедать. И бабушка обязательно наливала в хрустальный бокальчик пятьдесят грамм густого красного вина "от радиации". И это был наш с ней от родителей секрет. А потом - сладкий и безмятежный послеобеденный сон...

- Ты что, уснул? - Окрик товарища возвращает меня в тесную городскую кухню.

- Да так, задумался. - говорю я, а сам жадно вдыхаю ароматы горячей баранины с овощами. - Уже готово?

- Сейчас будет - отвечает товарищ. - Один маленький нюанс.

Он разрезает пополам душистую белую булку, вынимает из неё мякиш и засыпает на его место смесь обжаренных овощей с бараниной, посыпает зеленью  и мелкими крошками сыра с плесенью.

- Вот теперь - готово!

И это была настоящая кулинарная песня, под которую мы выпили не один бокал пива. Простая и незатейливая штука, но сколько в ней удовольствия, вкуса и аромата! Мы часами говорили взахлёб, торопясь рассказать друг другу всё то, что осталось нерассказанным за эти месяцы, громко ржали над смешными ситуациями и вместе умолкали, когда внезапно узнавали, что ещё кто-то из наших общих знакомых ушёл и больше никогда не вернётся. Потом, наговорившись, молча курили на балконе и в пронзительной ночной тишине был слышен треск тлеющего в сигарете табака. И даже сквозь табачный дым пробивался яркий аромат липового цвета, который в ночном чистом воздухе становится ещё сильнее и слаще.

Проснулся я на балконе в кресле-качалке, укрытый пледом и абсолютно счастливый. Было раннее субботнее утро, за окном вразнобой орали птицы и натужно гудел невидимый шмель, а по дому растекался уже знакомый аромат баранины, но с какими-то новыми нотками. Я вышел на кухню и с удовольствием залил в себя стакан прохладной воды. На сковороде шкворчит бараний рийет. На этот раз без овощей, а просто залитый взбитыми со сметаной яйцами. В общем, с омлетом эта штука тоже великолепна, как и вся наша жизнь, как ни крути. Со всеми её тяготами, проблемами, нехваткой времени и вечной погоней за чем-то, что мы даже сформулировать толком не можем. Главное, это найти время, остановиться хоть ненадолго и просто порадоваться тому, что мы есть и тому, что нам всё ещё есть к кому сходить в гости.